Важский край
15 декабря 2006 (50)
Светлана Соболева.
В тундру, к оленям
после окончания Холмогорского зоотехникума была распределена в 1949 году
жительница Литвиново Женечка Кокорина. Почти четыре года кочевала она по тундре,
оказывая животным зоотехническую и ветеринарную помощь. Вернувшись в родной
Шенкурский район, Евгения Михайловна (тогда уже Кривонкина) чуть не была
назначена районным зоотехником по коневодству. От предложения и вновь
неизбежных командировок смогла тогда отказаться: попросилась зоотехником в
свой литвиновский колхоз "Победа", да тут и проработала почти до самой пенсии.
О различных периодах развития сельского хозяйства рассказывает наша собеседница
с огромным воодушевлением.
А ведь мечта у неё была стать медиком. Шенкурскую семилетку заканчивала ещё в
военные годы. Потом отец Михаил Алексеевич Кокорин скомандовал: "Пойдёшь в
животноводство!". Выучившись в Архангельске в школе техников-животноводов,
получила направление на Ямскогорский зооветучасток, в ведомстве которого было
тогда семь мелких колхозов.
- Насмотрелась тогда всякого, не такого, чему по учебникам учили, - признаётся
Евгения Михайловна. - Время военное, с кормами плохо, коровы перед отёлами
лежат, встать не могут. Зато лошадям - первоочередное внимание: корма, овёс,
сено. Лошади нужны были для фронта, их содержание постоянно контролировалось.
Потом замену себе нашла и поступила учиться на второй курс Холмогорского
зоотехникума, практику проходила в хозяйстве с племенными коровами, а попала
по распределению в Ненецкий автономный округ - к оленям!
Про путешествие по Белому морю, славных, отзывчивых людях, встретившихся на
пути, про то, как первый раз надела малицу с пимами и села в нарты к ненцу,
который по-русски ничего не понимал, до сих пор помнит во всех подробностях.
Оседлые и кочевые базы-чумы, забой, растёл, клеймение оленей, вакцинация
животных против сибирской язвы, еже-квартальный просчёт тысячного стада - вся
эта экзотика была в жизни литвиновской "нылы" - по-ненецки девушки.
Школьный кавалер Евгении - Иван Фёдорович Кривонкин и не предполагал, что ему
придётся некоторое время прожить за Полярным кругом. Когда Женечка приехала
домой в отпуск, они решили пожениться. Оленей, по договору, Евгения Михайловна
пока оставить не могла, поэтому муж тоже поехал в тундру. Работа ему нашлась
в райвоенкомате посёлка Хоседокард.
Только в августе 1953 года Кривонкины вернулись в Литвиново. О том, что в
деревне появился зоотехник, быстро узнали в райисполкоме. Вызвали "на ковёр",
предложили должность зоотехника по коневодству при райсельхозотделе.
- Я руками замахала: нет, нет! - вспоминает Е. М. Кривонкина. - Так по тундре
наездилась, что больше не могу. Определите меня в колхоз зоотехником, своим
делом буду заниматься. Так в своей литвиновской "Победе" и оказалась. В те
времена ещё не было машинного доения. Дояркам по двенадцать голов каждой надо
было вручную обиходить: и подоить, и накормить, и напоить, и отёл получить.
Поначалу надой на одну фуражную корову не превышал за год 546 килограммов.
Местной экзотики и кампанейщины в сельском хозяйстве тогда тоже хватало. То
кукурузу садили (в Литвиново выше пятнадцати сантиметров она так и не выросла),
то торфоперегнойные горшочки вместе с учителями по субботам делали. До
тракторов силосные ямы сами доярки трамбовали.
- Чего ведь только не было! - охает собеседница. - Всякой дряни! Чтобы ни
случилось, всегда зоотехник виноват. Дважды судилась: когда корова околела, да
когда молоко скисло! Приказывали разное, приходилось выполнять, а вот
помалкивать никак не могла. Меня и грубиянкой-то за это назвали! Ох, ты,
Господи, Боже мой! Когда стали вводить искусственное осеменение, приходилось
брать сперму у быков на Вахрушево, а потом пешком идти на Едьму и на Литвиново.
Да, я говорю, вы с ума все посходили! Встаньте на место этой женщины (техника -
осеменатора). Вот меня грубиянкой-то за это и назвали. В то время я работала уже
главным зоотехником колхоза "Вперёд к коммунизму!"
Сколько председателей колхоза и уже потом укрупнённого совхоза "Шипуновский"
пережила, теперь и не сосчитать. После объединения Евгению Михайловну определили
в третье отделение: на Едьму и частично в Литвиново.
- И хуже я работы не нашла, когда приходилось с тунеядцами бороться, - говорит
Кривонкина. - Они спят, развалились, а ты за них и телят кормишь, и коров доишь.
А ведь и своих забот выше головы! Учёт - зеркало работы зоотехника. Постоянно в
кармане рулетка. Всех коров, телят перемеряешь, а потом по таблице в конце
месяца живой вес определяешь. Или у каждой коровы процент жира станешь
подсчитывать, чтобы знать, какая корова чего стоит. В те времена уже бывало, от
коровы по две с половиной, три тысячи килограммов молока за год надаивали. А на
приёмных пунктах настоящая борьба шла, того и гляди, какую упитанность твоему
скоту поставят: среднюю или высшую. Как-то нужно было скот сдать государству, а
один начальник не разрешает, так как в районе план не выполнен. А мне что до
всего района?! Я до другого начальника дошла: сдали мы скот, выручили деньги и
колхозников рассчитали. Первый-то начальник требовал, чтобы я партийный билет на
стол положила, как я тогда обрадовалась, что была беспартийная!
Родные редко видели маму и жену дома. С утра и до вечера Евгения Михайловна
проводила на фермах. Очень много приходилось ей ходить пешком. Устала так, что
года и трёх месяцев не доработала до пенсии - до 55 лет. Четверть века с той
поры прошло, 11 декабря наша героиня отметила свой 80-летний юбилей. О том, что
всю свою жизнь отдала сельскому хозяйству, ничуть не жалеет. И на пенсии
Кривонкины держали корову, телёнка, поросёнка, кур. Огородом тоже занимались не
жалея сил, около их дома на Литвиново чего только не росло! Скоро год, как нет в
живых её верного друга и спутника жизни Ивана Фёдоровича. Потому и зимует нынче
Евгения Михайловна на Борке, у дочери Инны. Но весной собирается опять в родную
деревню Литвиново, ведь здесь фактически прошла вся её жизнь.
© Важский край
